И в то же мгновение воин, стоявший справа, рванулся вперед и взмахнул копьем.
***
– Только спокойно, никому не дергаться! – крикнул Магнус, пытаясь удержать руками сеть, норовившую намотаться на голову. Он был самым старшим в группе по возрасту и скорее всего самым опытным из всех после того, как они потеряли Жака. – В конфликт не вступать, делать все, как учили!
Инструкции в случае внезапного контакта предписывали демонстрировать миролюбие, не поддаваться на провокации и постараться как можно скорее покинуть место контакта. С последним у группы как раз были проблемы. Два десятка воинов с копьями и дубинами в руках молниеносно слетели с верхнего уровня по веревкам, подхватив края сети и лишая добычу возможности вырваться. Двое из них тут же кинулись к лежащим на земле Марку и Роберто и принялись их обшаривать. Остальные сгрудились вокруг ловчей сети, направив оружие на пленников. Несколько воинов с какими-то приспособлениями в руках встали чуть поодаль. Каждый из них вложил в свое оружие по довольно большому камню, после чего все принялись внимательно наблюдать за происходящим. «Похоже, метатели», – отметил про себя Магнус. Он был четвертым в колонне, а первым сейчас стоял один из докторов группы, Джим Мейфлауэр.
Поняв, что добыча не сопротивляется, воины перешли к активным действиям. Два охотника, вооруженные копьями, подошли к сетке и выпростали оттуда Джима. Тот вышел и хотел было протянуть вперед руки ладонями вверх, демонстрируя мирные намерения, но воины грубо схватили его и, заломив руки за спину, принялись скручивать их веревкой. Один из бойцов коротким ножом срезал с шеи Джима навигационный медальон и принялся с интересом его рассматривать. Доктор попытался возразить, за что получил увесистый удар по спине.
– Джим, не смей! – крикнул Магнус, и тут же ощутил сильный тычок дубиной в скулу прямо сквозь ячейки сети. Все остальные притихли и старались не нервировать захватчиков. Те действовали жестко и слаженно, словно подобные операции были для них не в новинку. Браслеты, медальоны и средства связи, которые охотники, очевидно, приняли за украшения, они с интересом пытались приладить на себя, рюкзаки со снаряжением были быстро свалены в отдельную кучу. Вскоре вся группа стояла вдоль скалы со связанными за спиной руками. Особо серьезно никто из землян во время этой операции не пострадал, крепче других досталось лишь Антону и Алехандро, которые чем-то разозлили нападавших, за что те несколько раз приложились к пленникам древками копий и дубинами. Алехандро, пожевав, выплюнул на землю выбитый зуб, у Антона был разбит нос, и он вертел головой, пытаясь вытереть кровь о плечо.
Старший группы подошел к куче вещмешков и, выбрав один из них наугад, оттащил его в сторону. Остальные стояли, демонстрируя дисциплинированность, и без команды старшего не приступали к грабежу. Однако грабежа не получилось: едва воин попытался открыть рюкзак с ретранслятором, раздался щелчок, и корпус охватило жаркое пламя. Воины закричали. Но при этом никто из них не впал в состояние панического ужаса, вместо этого, подумав, они навьючили заколдованную ношу на шеи землянам, а затем, грубо подталкивая их копьями, повели по тропе на юг.
Никто не мог с уверенностью сказать, сколько времени заняла дорога. Слоистая скала через некоторое время закончилась, и отряд пленников двинулся по каменистому плато, стараясь не споткнуться о булыжники и выступающие корни растений. Постепенно все чаще стали попадаться другие вооруженные аборигены. Они оживленно переговаривались с ведущей пленников группой. Вскоре стали заметны поднимающиеся вверх столбики дыма: группа приближалась к жилью. Туземная деревня оказалась довольно большой. Она занимала практически все пространство небольшой ровной каменной площадки. С трех сторон деревню обступали горы, с четвертой доносился шум горной реки. В центре деревни была площадь, на которой собралось довольно много местных жителей. От площади в разных направлениях безо всякого порядка расходились небольшие домики, выложенные из дикого камня и крытые чем-то, напоминающим солому. От многих домиков поднимался дымок.
Вид пленников произвел в деревне настоящий фурор. Все жители, побросав насущные дела, сбегались к площади, расталкивая друг друга. Вокруг стоял невыносимый гвалт. Внезапно все стихло, а головы жителей синхронно повернулись в одну сторону. Пленные земляне, посмотрев туда же, заметили невысокого аборигена, который важно шествовал к месту сборища. Судя по тому, как почтительно обращались с ним остальные, это был вождь или деревенский староста. У Магнуса мелькнула спасительная мысль о том, что, возможно, хотя бы с вождем удастся поговорить по-нормальному. Но тот, лишь окинув пленников взглядом, отдал трем подошедшим воинам короткое распоряжение, после чего также важно прошествовал к домику на краю площади и исчез за дверью. Воины почтительно поклонились и направились к пленникам. Жители деревни снова принялись галдеть, обсуждая удачный поход соплеменников.
Вскоре появились несколько аборигенов, которые несли в руках странные приспособления из палок и веревок. На этот раз первым человеком, выдернутым из группы, был геолог Майк Виннер. Его оттащили в сторону, разрезали веревки на руках, после чего на руки ему водрузили палочно-веревочную конструкцию, оказавшуюся подобием колодок. Магнус облегченно вздохнул: по крайней мере, сейчас их убивать не собирались, а значит, появлялось время, а вместе с ним – шанс выбраться отсюда рано или поздно. Только нужно для начала осмотреться и обдумать план действий. Лезть на рожон прямо сейчас было бы неразумно. Один за другим все исследователи сменили стягивающие веревки на колодки. Это было облегчением: по крайней мере, руки теперь были не настолько стянуты и хотя бы не синели от недостаточного кровообращения. Правда, удобной новую конструкцию ограничителя свободы все равно назвать было никак нельзя. Когда все было закончено, один из воинов знаком показал пленникам, куда они должны следовать. Колонна медленно двинулась к окраине деревни. Вещи землян при этом остались лежать на площади, и несколько аборигенов принялись перетаскивать их в дом, в который недавно вошел вождь.
Деревня была небольшой, и вскоре показался и пункт назначения. Это было широкое круглое строение без окон, над которым возвышалась сильно приплюснутая коническая крыша. Внутрь строения вел низкий вход, на котором висела грубая, но массивная деревянная дверь. Дневное светило уже скрылось за горой, приближались сумерки. Аборигены, похоже, торопились управиться до темноты. Без особых церемоний они втолкнули пленников вовнутрь строения и захлопнули дверь. С наружной стороны громко скрипнул засов, и пленники остались одни в чреве круглой тюрьмы. Помещение изнутри было еще мрачнее, чем снаружи. Свет и воздух попадали сюда лишь через маленькое круглое отверстие в крыше, пролезть через которое едва ли смог бы даже самый маленький абориген. Оно находилось примерно в трёх метрах над землей, так что о том, чтобы добраться до него в колодках, не могло быть и речи. Земляной пол был застлан соломой, никаких возвышений для того, чтобы посидеть, и уж тем более полежать, не было и в помине. Видимо, такое удобство для местных заключенных не было предусмотрено. Пленники устало опускались на пол. Денек выдался хоть куда, усталость навалилась на плечи тяжеленным мешком.
– Ну что, господа исследователи, как вам нравится оказанный прием? – первым нарушил молчание Антон, шмыгая разбитым носом. – Мы сюда прилетели жизнь искать, а она нас сама нашла!
– Да уж, – хмыкнул Антонио Форнаро, один из группы навигаторов. – Надо же было так вляпаться. Мало нам было приключений на подлёте…
– Ладно, ребята, хватит ныть, – подал голос Майк Винер. – Надо думать, что дальше делать.
– Что делать-то понятно. Выбираться отсюда надо, и чем быстрее, тем лучше, – спокойным голосом проговорил Магнус. – Вот только пока не вполне ясно как…
– Да, дверь-то еще можно попытаться сломать, но вот пробиться будет непросто, – вставил слово Марсель Легран.
– Ещё бы, «хоботков» в деревне – штук сто. Чтобы пробиться, придется полдеревни положить. Да и нам достанется, судя по тому, как ловко они камнями кидаться умеют, – поддержал его Игорь Угольников.
– Нет, ребята, давайте попробуем обойтись без крови. Все же как-никак разумная форма жизни, – Джима быть гуманистом обязывала профессия.
– Разумная. Хоть и весьма злобная! – отозвался Антон, которому никак не удавалось вытереть разбитое лицо руками в колодках.
– Плохо, что вождь сегодня с нами так и не пообщался. Если добиться его расположения, это могло бы нам помочь… – негромко произнес из темноты Максимилиан Грюнвальд, которого друзья прозвали Большой Макс. В юности он увлекался академической греблей, а сейчас его отличительной чертой был почти двухметровый рост, широченный разворот плеч, светлые волосы, ослепительная улыбка, голубые глаза и способность практически никогда не повышать голос, стремясь все конфликты разрешать сугубо мирным путем.
